Утробный пацифизм (А. Дугин)

[luchnivik]

Если мифы диурна связаны с войной, то мифы мистического ноктюрна – с миром. Миролюбие, миротворечество, примерение – качества этого режима. Все здесь противоположно символическим рядам героизма. Вместо оружия и острых углов, режущих поверхностей – домашняя утварь, инструменты мирного труда, мягкие, закругленные формы. Даже технологические инструменты разрезания, разделения приобретают закругленную форму – вместо прямого обоюдоострого меча воинов полукруглый серп мирных жнецов (приоритетно жниц).

Пастуральность влечет за собой ориентацию на бой и столкновение. Нутритивность – на мир и гармонию, на объединение, на соучастие. С этим связано множество обрядов, мифов и обычаев, где тема мира (примирения) тесно сопрягается с совместным вкушением пищи. Так, обычай встречать гостей хлебом-солью – знак мира. Совместное разделение трапезы («пуд соли съели») является аргументом мирных, дружеских отношений. В русском языке эвфемизации мистического ноктюрна подвергается семантика корня «другой», от которого образовано слово «друг». Если «другой» в режиме диурна подразумевает «враг», «противник», «чужак» (в иранском языке от того же индоевропейского корня образовано слово «друдж» -- «враг», «демон»), то в пацифистском контексте «другой» становится «другом» в привычном для нас смысле.

Люди, разделяющие трапезу, символически совместно погружаются в материнскую утробу, становятся братьями, что помещает их отношения в координаты мира и единения.

В этом контексте женское начало и его графические символы – женская грудь, изображения ктеиса и т.д. – становятся символами мира. Так, голубь в греческой традиции был животным, посвященном Артемиде, женской богине-охотнице, отождествляемой с латинской Дианой и луной. Богиней мира была Ирис, символизируемая всеми цветами радуги (то есть объединением всех возможностей цветовой гаммы в общем целом).